Когда Турция провозгласила новый принцип своей внешней политики – «ноль проблем с соседями» – правительству казалось, что самих по себе исторических и экономических связей достаточно для того, чтобы обеспечить Турции ведущую роль в регионе.
В то время её хорошие отношения с арабскими государствами и Израилем, а также растущий объём двусторонней торговли в регионе создавали прочную основу для её деятельности в качестве посредника между конфликтующими сторонами, миротворца и поборника демократии. Но Турция бездарно упустила свой шанс.
Во-первых, руководство Турция всё более одержимо идеей превращения её в региональную державу и возрождения наследия Оттоманской империи по всему Ближнему Востоку. Во-вторых, Турция оказалась не готовой к участию в ближневосточной политической жизни, взрывной и прагматичный характер которой хорошо известен.
По этим двум причинам Турция и упустила возможность стать силой, способной содействовать урегулированию конфликтов в регионе. Она начала оказывать поддержку разным сторонам, тем самым отходя от главной цели своей новой внешней политики. Но, несмотря на внешнеполитические провалы, Турция всё ещё могла бы стать источником мира и стабильности на Ближнем Востоке. Для этого ей нужно всего лишь вернуться к основополагающим принципам своей традиционной внешней политики, характеризующейся осторожностью, нейтральностью и миролюбием.
Что пошло не так?
Одержимость идеей обретения статуса региональной державы слепила глаза, не давала разглядеть постоянно меняющуюся действительность и подробности силовых игр международных акторов. Отталкиваясь от неооттоманского подхода, руководители Турции считали, что им по силам придать Ближнему Востоку новый облик.
Эта позиция, вне всякого сомнения, отпугнула руководство арабских стран, которые привыкли считать Оттоманскую Порту колониальной державой, а вовсе не государством-благодетелем. Однако до тех пор, пока Турция не вмешивалась в политическую жизнь арабских стран и выдерживала дистанцию, турецкая активность не приобретала характера опасной проблемы.
К несчастью, Турция не стала воздерживаться от попыток изменить облик Ближнего Востока, хотя и не была готова к участию в местной политической борьбе. В конце концов ей пришлось принять тактические решения, определившие её политическую линию и ослабившие её влияние в регионе.
Турция вступила в союз с организацией «Братья-мусульмане» в Египте и Тунисе, рассчитывая усилить свои позиции с помощью «Братьев-мусульман», исповедовавших приблизительно ту же идеологию, что и правители Турции. Турция резко отреагировала на отстранение от власти президента Мурси и сожгла все мосты в своих отношениях с Египтом. Поскольку она сделала политическую ставку на «Братьев-мусульман», а не заняла нейтральную позицию, то свержение Мурси положило конец её влиянию на севере Африки.
Когда мятеж вспыхнул в Ливии, Турция весьма успешно провела эвакуацию всех своих граждан. Однако её реакция на изменения в этой стране оказалась не столь удачной. Поначалу она с большой осмотрительностью избегала втягивания в конфликт, что ввиду неясности обстановки было бы единственно верной линией поведения. Беда в том, что её политика оставалась неизменной и после того, как в конфликт вмешались европейские державы – Франция и Соединённое Королевство – которые создали в воздушном пространстве Ливии бесполётную зону. Поначалу Турция против бесполётной зоны возражала и критиковала коалицию. Это взяли на заметку ливийские мятежники. Когда Турция опомнилась, было уже слишком поздно. Её бездействие и непоследовательность оттолкнули от неё восставших. В результате были утрачены и прежние позиции, и возможность влиять на последующее развитие Ливии.
Читайте также: Крах турецко-саудовского стратегического альянса
Ещё один пример неготовности Турции к восприятию головоломок ближневосточной политики – это её отношение к конфликту в Сирии. Турция одной из первых выступила против президента Асада и оказала поддержку сирийским мятежникам. Ей хотелось оказаться в числе тех, кто будет определять будущее Сирии. Возможно, турецким правителям казалось, что на всё потребуется не более нескольких месяцев, как в Ливии. Беда в том, что они опять не сумели разобраться в логике мировой политики.
В Ливии европейские державы просто горели желанием осуществить вмешательство, а мятежники сумели объединиться под единым командованием. В Сирии же никому задействовать военные ресурсы и вмешиваться не хотелось, а Свободная сирийская армия медленно распадалась на множество мелких отрядов, преследовавших разные цели. Более того, на сторону Асада с самого начала конфликта твёрдо стала Россия. Пока Турция настаивала на свержении Асада, в обстановке на местах произошли значительные перемены.
Воспользовавшись слабостью сирийских повстанческих групп, ДАИШ завладело большими участками территории Сирии и Ирака. Основанная на ультрарадикальном и ошибочном истолковании ислама, идеология ДАИШ представляет собой большую опасность как для Запада, так и для России. Однако Турция не сумела распознать в ДАИШ угрозу и продолжала ратовать за устранение режима Асада. Она не желает изменить свою позицию даже перед лицом значительных перемен в ходе сирийского конфликта. Действуй Турция более осторожно, попытайся она найти общий язык и с Сирией, и с мятежниками, ситуация могла бы быть совершенно другой, во всяком случае для Турции.
Однако Турция избрала иное: глубоко втянуться в конфликт, оказывая поддержку повстанческим группам сомнительной принадлежности. Иначе говоря, раз она допустила столь грубые просчёты в оценке событий на Ближнем Востоке, то её и следует считать «истинным неудачником» на политической сцене Сирии.
Более того, на политике Турции в сирийском конфликте сказалось и наличие непростых отношений между турецким правительством и курдским населением страны. Турцию беспокоит особый статус курдов в Ираке и Сирии. Возможное появление государства курдов в регионе она считает самой большой угрозой своей национальной безопасности. Поэтому турецкое правительство из страха, что сирийские курды могут отрицательно повлиять на курдское меньшинство в самой Турции, всеми силами препятствует их усилению в Сирии.
Для этого Турция тянет время и ничего не делает всякий раз, когда курдам необходима помощь. Самый вопиющий случай подобного рода – осада силами ДАИШ города Айн-аль-Араб (Кобани), когда Турция долгое время не позволяла отрядам курдского подкрепления проходить через свою территорию. По мере обострения борьбы Турции с Рабочей партией Курдистана (РПК) непростые отношения с курдами в регионе становятся ещё более сложными.
Перед лицом нового всплеска вооружённого противостояния с РПК у Турции возникает ощущение, что её предали курдские организации и политики. Хотя Запад считает действия Турции на своей территории законными, уличные бои в городах вбивают клин между турецким правительством и курдским населением. Поэтому продолжающиеся столкновения препятствуют началу осуществления «мирного проекта», который подготавливался на протяжении последних трёх с половиной лет.
Читайте также: Бескровный «развод»: курды Сирии в борьбе за полную автономию
Впрочем, войны Турции против РПК хочет и североиракский лидер Барзани, и, таким образом, отсутствие действий в этом направлении может стать фактором ухудшения отношений между Турцией и Северным Ираком. Временами факт тесного сотрудничества турецкого правительства с Барзани вызывал неприятие у центрального правительства Ирака. Например, ему совсем не понравилась самовольная переброска Турцией дополнительных сил турецкой армии в лагерь Башика. Турция могла бы избрать другой путь – путь к установлению мира и стабильности в регионе – и вступить на него всё ещё возможно.
Есть ли решение?
Погоня за статусом региональной державы – пустая и вредная затея, и Турции пора бы уже от неё отказаться. Чтобы играть роль крупного регионального актора, Турции не обязательно быть региональной державой. Она могла бы использовать своё влияние на египетских «Братьев-мусульман», чтобы придать их действиям более умеренный характер, и одновременно попробовать привести позиции разных акторов к общему знаменателю. Турция могла бы помочь курдам во время осады Айн-аль-Араб (Кобани), что способствовало бы примирению с курдами как в регионе в целом, так и в самой Турции. Предоставь она тогда такую помощь, и сейчас её положение было бы гораздо более выгодным. Но все эти возможности упущены.
Турция всё ещё может попробовать вернуться к своей прежней роли «честного посредника». Но осуществить это нелегко, учитывая характер эволюции, которую Турция претерпела за последние годы. И тем не менее это единственный вариант, выгодный как самой Турции, так и международному сообществу. Нынешняя политика Турции ситуацию в регионе отнюдь не стабилизирует. Более того, она способна дестабилизировать и саму Турцию. Особенно настойчиво должны уговаривать Турцию остановиться и выйти из сирийского конфликта европейские страны.
Читайте также: Вашингтон разочарован Турцией, но охлаждение – ещё не кризис
Единственная проблема Турции – её непростые отношения с курдами. Хотя мирные переговоры с турецкими курдами инициировала именно Турция, мирный процесс замер после недавних уличных боёв в курдских городах. В связи с боевыми действиями возникают преграды и на пути возможного курдско-турецкого сближения в Сирии, которое весьма способствовало бы победе в войне против ДАИШ. Турции просто необходимо замириться со своим курдским меньшинством. Именно на этом и должны настаивать европейские государства и США, ибо только так можно найти дорогу к миру внутри её собственных границ. Без такого «внутреннего мира» Турции будет очень непросто влиять на конфликты и поддерживать усилия по мирному урегулированию.
В настоящий момент Турция не в состоянии делать ни того, ни другого. По иронии судьбы, Турция менее чем за десять лет превратилась из «совести Ближнего Востока» в бесполезную «страну-отшельницу», а политика «ноля проблем» выродилась в положение, когда «проблемы имеются чуть ли не со всеми соседями». Престиж страны опустился ниже того уровня, каким он был в 1923 году в момент образования Турецкой республики. Если руководство Партии справедливости и развития не откажется от этой «негибкой» политики, то внешней политике Турции и дальше будут сопутствовать неудачи.
