Не следует думать, что юбилейные торжества в Лондоне будут последними для НАТО. Несмотря на внутреннюю напряжённость и растущие взаимные подозрения, членам НАТО (за исключением США и Турции) сложно представить какую-либо иную архитектуру безопасности. Как это часто бывает во многих областях государственной политики, инерции достаточно, чтобы удержать поезд на рельсах. Возможно, в следующую круглую годовщину мы поймём, хватит ли этого для решения новых задач и придания альянсу нового смысла, пишет Винсент Делла Сала, доцент политологии факультета социологии и Школы международных исследований университета Тренто (Италия).
3–4 декабря лидеры НАТО встречаются в Лондоне, чтобы отпраздновать 70-летие основания альянса. Это событие также связано с 30-летием падения Берлинской стены: в этот период члены альянса занимались бесконечными поисками того, какой новый смысл придать Организации Североатлантического договора. Можно проводить торжественные церемонии в ознаменование долговечности альянса, который вырос как по количеству членов, так и в масштабах, однако очевидные противоречия внутри него уже не скрыть.
Ирония заключается в том, что военный и политический альянс, созданный во время холодной войны против внешней угрозы, сталкивается с внутренними разногласиями, ставящими под вопрос его будущее.
Во-первых, члены НАТО далеко не едины в том, следует ли определять Китай как угрозу, которая придаёт альянсу смысл и цель, возрождая динамику и сплочённость времен холодной войны. Обеспокоенность США по поводу роста Китая сказывается на усилении давления союзников по НАТО, чтобы они не углубляли отношения с Пекином, которые якобы несут риски для безопасности. Это особенно очевидно в отношении возможного заключения в Европе контрактов с компанией Huawei на систему передачи данных 5G. Немецкое правительство изначально отдавало предпочтение китайской платформе, но попало под пресс со стороны США и других членов НАТО, и было вынуждено искать иной вариант.
Поскольку возможные угрозы безопасности членов НАТО становятся всё более неопределёнными и территориально отдалёнными, выбор пал на Китай. Здесь налицо все элементы формирующейся державы, которая может бросить вызов доминирующему мировому порядку. В Вашингтоне и столицах НАТО ведутся дебаты о том, следует ли адаптироваться и приспособиться к росту Китая или же начать готовиться к возможной конфронтации. Дебаты среди членов НАТО продолжаются, но давление со стороны Вашингтона всё больше подталкивает альянс к тому, чтобы рассматривать Китай как угрозу, даже в ущерб некоторым экономическим и коммерческим интересам европейских государств.
Эти обе стороны из-за дебатов внутри НАТО стали с ещё большим подозрением относиться друг к другу. И те, кто ищет возможности для вступления в диалог с Россией, считают агрессивный тон некоторых восточноевропейских государств ненужным нагнетанием напряжённости. Восточноевропейские страны в свою очередь полагают, что западноевропейские государства недостаточно внимательны к их потребностям в области безопасности и вообще ненадёжные партнёры.
Нынешняя неопределённость позиции Соединённых Штатов к России лишь усиливает взаимные подозрения внутри альянса, не говоря уже об отношениях НАТО с Россией.
Односторонние решения по нарушению территориального суверенитета Сирии и принятию на вооружение российской зенитной ракетной системы С-400 только усилили уверенность некоторых государств-членов, особенно Франции, что Турция не была и не может быть полноправным членом альянса.
Анкара же всё больше разочаровывается в прохладной реакции на её просьбу сделать международный терроризм основной внешней угрозой альянсу. Для многих государств-членов стратегические интересы Турции в регионе всё больше расходятся со стратегическими целями НАТО. Страны НАТО опасаются, что альянс может быть втянут в конфликт, который не является центральным для их национальных интересов.
Хлёсткие фразы Трампа, возможно, взъерошили европейские перья, но он просто дал понять, что причина существования альянса ему не совсем ясна, и Соединённые Штаты больше не хотят быть провайдером безопасности для региона, который они уже не считают столь же важным, как Азия.
Политика Трампа, направленная на то, чтобы члены НАТО увеличили свои расходы на оборону, не сильно разорила бы некоторые европейские страны, однако она вынудила их осознать, что они должны придать чёткий смысл альянсу в эпоху, когда в Вашингтоне царит переходный период.
Разочарование Макрона и геополитические последствия его высказываний о НАТО
Список проблем, подрывающих единство в альянсе, намного длиннее, чем перечисленные выше четыре фактора. Напряжённость в НАТО помогает объяснить противоречивые сигналы от государств-членов, призывающих к агрессивному подходу в отношении России и Китая, в то время как другие ищут способы взаимодействия с этими двумя странами. Маловероятно, что в ближайшем будущем внутренняя напряжённость ослабнет, особенно с учётом того, что Соединённые Штаты как доминирующий партнёр НАТО не слишком заинтересованы в слаженной и прозрачной работе альянса. Поэтому неудивительно, что многие воспринимают французские предложения о развитии «суверенной» системы безопасности в Европе более серьёзно, чем когда-либо в прошлом.
Однако не следует думать, что юбилейные торжества в Лондоне будут последними для НАТО. Несмотря на внутреннюю напряжённость и растущие взаимные подозрения, сотрудничество в области безопасности тесно связано с внешней инфраструктурой и системой безопасности в государствах-членах.
Членам НАТО (за исключением США и Турции) сложно представить какую-либо иную архитектуру безопасности. И даже Соединённые Штаты признают, что их стратегические интересы лучше всего обслуживаются обширной сетью союзников, которые разделяют определённые базовые цели и ценности. Как это часто бывает во многих областях государственной политики, инерции достаточно, чтобы удержать поезд на рельсах. Возможно, в следующую круглую годовщину мы поймём, хватит ли этого для решения новых задач и придания альянсу нового смысла.
