Французский налог GAFA возник не сам по себе, а скорее как худшая из альтернатив, которые в последнее время прорабатывал Париж. Сначала руководство Республики лоббировало принятие единого налога на уровне ЕС: воспротивились скандинавские страны и Ирландия, чьи условия более благоприятны для цифровых корпораций. Затем была предпринята попытка договориться на двусторонней основе с ФРГ, но Берлин крайне настороженно отнёсся к перспективе американского ответа. И только после этого Франция решилась выступить в роли «застрельщика». Это означает, что именно по ней и будут поначалу сверять обстановку другие государства, собирающиеся ввести похожий налог у себя, пишет Алексей Чихачёв, эксперт Российского совета по международным делам.
Длинный список противоречий между Европой и нынешней американской администрацией продолжает пополняться. Так, 11 июля французским парламентом был окончательно одобрен налог на цифровые корпорации – так называемый налог GAFA. Подразумевается, что отныне каждая крупная компания в сфере IT, имеющая не менее 750 млн евро выручки (из них 25 млн непосредственно во Франции), должна будет заплатить в пользу государства 3% от доходов своего местного подразделения.
Формально под действие налога подпадают фирмы из разных стран (в том числе Великобритании, Германии или Китая), однако главной мишенью, очевидно, являются гиганты из США. Президент Дональд Трамп уже распорядился изучить варианты ответных мер, – в частности, повышение пошлин на французские вина, продукцию авиационной и автомобильной отраслей. Подобный обмен сторон взаимно негативными новостями делает всё более осязаемыми контуры торговой войны между США и Евросоюзом.
Следует пояснить, что Эммануэлю Макрону введение налога GAFA выгодно в силу нескольких обстоятельств.
Во-первых, обложение цифровых компаний – это, естественно, ещё один способ пополнить государственную казну. По предварительным расчётам, до конца 2019 года средства, вырученные для бюджета благодаря новому налогу, могут составить порядка 400–500 млн евро. В абсолютном выражении эти цифры, возможно, не так уж велики. Тем не менее для французского правительства сейчас на счету каждый цент, ведь на фоне кризиса «жёлтых жилетов» пришлось существенно повысить социальные обязательства, которые нужно как-то финансировать. А ведь никуда не исчезают и многие другие статьи расходов, включая поддержку собственной цифровой индустрии, технологий, стартапов.
Во-вторых, с помощью «налога GAFA» возникает возможность разыграть карту общественной справедливости. Когда власти попробовали найти дополнительные бюджетные средства в кошельках широких слоев населения, это моментально спровоцировало бурный всплеск недовольства. Сейчас же Макрон намерен показать согражданам, что он готов твёрдо разговаривать и с «богачами» (тем более если те – не французы), которых ранее практически никто и никак не контролировал. Неслучайно месяц назад, выступая на столетнем юбилее Международной организации труда, глава государства критиковал «дикий» капитализм, живущий по «законам джунглей» и стремящийся только к бесконтрольному наращиванию капитала.
В-третьих, французское руководство использует этот налог как своего рода механизм принуждения, при котором Штатам должно быть невыгодно прекращать многосторонние переговоры о гармонизации фискальных политик государств в цифровой сфере. Министерство экономики Франции делает показательную оговорку: налог GAFA перестанет действовать сразу после того, как с участием США будут выработаны общие правила на уровне G7 (ближайший саммит – в августе во французском Биаррице) и Организации экономического сотрудничества и развития. Соответственно, делается расчёт на то, что американская сторона теперь быстрее пойдёт на компромисс, чтобы минимизировать издержки своих IT-компаний во Франции и в других европейских странах, если там примут аналогичные меры.
Правда, главная проблема состоит в том, что так просто сладить с Трампом не получится. Та идея, с которой он пришёл к власти и с которой будет претендовать на переизбрание, по-прежнему актуальна, – жёсткое отстаивание интересов американского бизнеса по всем фронтам. Даже если в глазах властей самих США у цифровых гигантов есть к чему придраться, на внешнем контуре они – «свои», кого необходимо защищать от нападок конкурентов. И Трамп делает это, обещая надавить на те отрасли, которые, в свою очередь, наиболее чувствительны для Франции, а через неё и для всего Евросоюза. Как и Китаю, ЕС приходится втягиваться в этот бесконечный торг с американским президентом, не зная, где именно всё закончится, но и не имея особого желания вести крупномасштабную торговую войну. Между тем в отличие от Поднебесной, возможности Старого света по ведению «боевых действий» в торгово-экономической сфере довольно ограничены в силу медленного роста большинства стран континента (это касается и той же Франции). Будучи вынужденной ситуативно реагировать на политику Вашингтона, Европа вместе с тем заинтересована в сохранении предсказуемости и регулируемости мировой торговли, без которых ей будет крайне некомфортно на фоне как США, так и КНР.
Ситуация для европейцев усугубляется тем, что среди них, как часто происходит, нет единства. Французский налог GAFA возник не сам по себе, а скорее как худшая из всех альтернатив, которые в последнее время прорабатывал Париж. Сначала руководство Республики лоббировало принятие единого налога на уровне ЕС: воспротивились скандинавские страны и Ирландия, чьи условия более благоприятны для цифровых корпораций. Затем была предпринята попытка договориться на двусторонней основе с ФРГ, но Берлин крайне настороженно отнёсся к перспективе американского ответа. И только после этого Франция решилась выступить в роли «застрельщика». Это означает, что именно по ней и будут поначалу сверять обстановку другие государства, собирающиеся ввести похожий налог у себя, – Великобритания, Италия, Австрия и другие. Именно французская экономика одной из первых в Европе почувствует, как и за счёт чего будут подстраиваться американские цифровые гиганты и насколько ощутимым окажется ответ официального Вашингтона.
