Кавказский кошмар коалиций

Возможно ли, что на фоне апрельской войны в Карабахе и российско-турецкой напряжённости на Кавказе появятся два противостоящих друг другу блока: Россия и Армения, с одной стороны, и Турция, Азербайджан и Грузия – с другой?

В середине мая министр обороны Азербайджана Закир Гасанов после встречи с коллегами из Анкары и Тбилиси заявил, что три страны проведут совместные учения. Хотя встречи трёх министров обороны проходят регулярно и ранее Турция, Азербайджан и Грузия проводили совместные военные учения, заявление Гасанова было встречено с нервозностью. Не случайно Минобороны Грузии отказалось комментировать новость о будущих учениях – и без них на Кавказе тревожно. Попробуем рационально объяснить эту тревожность – тогда яснее станут и мотивы политики Москвы в регионе.

Прежде всего сама по себе перспектива создания полноценного (то есть юридически обязывающего) военного союза между Турцией, Азербайджаном и Грузией тревоги не вызывает: она попросту неосуществима. Суверенитет Турции как члена НАТО ограничен. Она не может дать гарантии безопасности третьим странам, не создав при этом противоречия с теми гарантиями, которые имеет сама в качестве члена Североатлантического альянса. Собирается ли НАТО, например, принимать на себя ответственность за безопасность, скажем, на линии соприкосновения сторон в Нагорном Карабахе, если Турция станет военным союзником Азербайджана? Вероятно, не собирается. Как, скорее всего, не собирается и Азербайджан оказывать Турции прямую военную помощь, если она, например, начнёт операцию против сирийских курдов.

Угроза связана с перспективой создания неформальных альянсов.

Вспышка военных действий на линии соприкосновения сторон в Карабахе, произошедшая в начале апреля, не столько изменила региональную военно-политическую реальность, сколько проявила уже произошедшие в этой реальности изменения. Ключевое из них – резкое ухудшение российско-турецких отношений, вызванное тем, что Турция сбила российский самолет в небе над Сирией, а протурецкие вооружённые группы, действовавшие в этом районе Сирии, убили российского пилота.

Апрельское столкновение в Карабахе показало, что российско-турецкое взаимопонимание на протяжении многих лет было публично недооценённым, но важным фактором баланса в армяно-азербайджанском конфликте. Сейчас, уже постфактум, можно проследить, как карабахский конфликт размораживался, по мере того как расходились внешнеполитические подходы Москвы и Анкары. Поддержание военно-политического баланса – за отсутствием устойчивых договорённостей между сторонами этого конфликта – было ключевым условием сохранения режима прекращения огня.

Читайте Валдайскую записку №45: Российско-турецкие отношения и проблемы безопасности Кавказского региона

Отличие возможной новой войны в Карабахе от прочих подобных конфликтов на пространстве бывшего СССР заключается в том, что в случае возникновения её будет крайне трудно удержать от масштабной эскалации.

Достаточно сравнить: в Абхазии и Южной Осетии война невозможна, потому что безопасность двум республикам гарантирует Россия. В Приднестровье российское военное присутствие резко повышает цену военных действий для властей Молдавии. Разрастание конфликта на Донбассе грозит большой европейской войной, поэтому в стремлении не допустить его эскалации едины и Москва, и Берлин с Парижем. Подобных сдерживающих механизмов в Карабахе нет.

Стороны в Карабахе накопили столько оружия, их позиции столь взаимоисключающие, что возможная война очень быстро станет войной не ради территорий и не ради более сильных дипломатических позиций, а войной на уничтожение. Обратите внимание, как быстро в апреле стороны стали обмениваться угрозами ударов по гражданским объектам и экономической инфраструктуре. Эти угрозы были бы осуществлены, если бы боевые действия затянулись. Пожалуй, впервые за всю историю конфликта соседним государствам, прежде всего Грузии, стало очевидно, что если в регионе разразится война на уничтожение, она затронет всех, и её последствия будут тяжелейшими для всего региона.

Но наиболее катастрофический сценарий связан с превращением карабахского конфликта в «войну на доверии» между Россией и Турцией. Учитывая склонность конфликта к эскалации, трудно определить ту грань, за которой будет возможно прямое столкновение. Хотя для Турции прямое столкновение с Россией на Южном Кавказе было бы совершенным безрассудством, как быть, например, Грузии, если самый опасный сценарий станет реальным?

Читайте также: Эскалация конфликта в Нагорном Карабахе угрожает всем государствам, имеющим интересы в регионе

Объяснение той горячей поддержки, которую турецкие власти оказали Азербайджану во время апрельского столкновения, просто. Турция проигрывает в случае своего прямого вмешательства в конфликт, но выигрывает, если вынудит Россию играть по сценарию «двух коалиций на Кавказе». Согласившись с тем, что в Карабахе противостоят друг другу Азербайджан с Турцией и Грузией и Армения с Россией, Москва тем самым автоматически соглашается ещё с несколькими вещами.

Во-первых, с тем, что она находится в состоянии конфликта с Азербайджаном, причём последний переносит на Москву все свои претензии, которые сейчас предъявляет Нагорному Карабаху и Армении. Собственно, азербайджанская пресса и сейчас это делает, но пока получается неубедительно.

Во-вторых, любая уязвимость Армении и НКР на линии соприкосновения оказывается свидетельством слабости России и именно в этом качестве преподносится публике.

В-третьих, ломается солидарность Минской группы, которая, при некоторой своей условности, всё же важна для России как пример конструктивного взаимодействия с Западом и готовности кооперативно и мирно улаживать конфликты.

В-четвёртых, ожидаемая поддержка со стороны Турции усилит в Грузии те силы, которые хотели бы вернуть Абхазию и Южную Осетию силовым путём. Естественно, с практической точки зрения это нереально, даже если помощь Анкары действительно будет оказана.

Тут важно повторить: речь идёт не о войне, а о дипломатической игре. Но и дипломатия имеет значение – всего перечисленного достаточно, чтобы, не предпринимая особых усилий, поставить Россию на Южном Кавказе в положение оправдывающейся, лишённой влияния и инициативы стороны.

Читайте также: «Серебряная пуля» на случай войны. Будет ли принят законопроект о признании независимости Карабаха?

Один из самых распространённых упрёков политиков Армении в адрес России заключается в том, что в начале апреля Москва не оказала своему союзнику такой политической поддержки, которую оказала Азербайджану Анкара. Другой – что Россия поставляет оружие Азербайджану, который угрожает союзной Армении.

Россия действительно сохраняла посредническую дипломатическую позицию, высказываясь предельно аккуратно. И в этом есть своя логика. Москва не заинтересована в том, чтобы исполнять турецкий сценарий «двух коалиций». Пока это будет возможно, она будет удерживать ситуацию от раскола региона на противостоящие друг другу неформальные альянсы.

Любопытно здесь и то, что схожую позицию, по сути, занимает Грузия. Для Тбилиси главный мотив – избежать риска втягивания в конфликт по поводу Карабаха и тех угроз, которые несёт в себе возможное возобновление войны. По крайней мере, такой позиции, по-видимому, придерживается действующее правительство. Даже министр обороны Тина Хидашели, сказавшая по адрес Москвы много такого, о чём более ответственный политик уже жалел бы, по поводу Карабаха говорит очень сдержанно. Если подобное – совершенно ситуативное, скорее всего, даже не обсуждавшееся российскими и грузинскими дипломатами – взаимопонимание сохранится, карабахский конфликт удастся удержать от распространения на весь регион.

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.