За последние несколько месяцев российские власти сделали целый ряд важных заявлений о приоритетах России в области международного экономического сотрудничества.
В частности, президент России Владимир Путин выступил за создание экономического партнерства Евразийского экономического союза, Шанхайской организации сотрудничества и стран АСЕАН. В ноябре 2015 г. Первый заместитель председателя правительства Игорь Шувалов заявил, что Россия вместе с партнерами по Евразийскому экономическому союзу намерена начать консультации по созданию зоны свободной торговли с Сингапуром. Азиатское направление стало для России основным вектором развития внешнеэкономических связей. Все говорит о том, что Россия полна решимости и впредь расширять сеть интеграционных блоков.
В некоторой степени такие внешнеполитические приоритеты можно рассматривать как ответ на недавнее создание такого могущественного торгового союза как Транстихоокеанское партнерство (ТТП), что стало большим прорывом для Соединенных Штатов, учитывая, что речь идет о наиболее динамично развивающемся регионе не только с точки зрения темпов экономического роста, но и по размеру сформированного там торгового блока. В результате создания ТТП и возможного появления Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (ТТИП), Россия и Китай могут оказаться за бортом этих двух мегаблоков, что может привести к сокращению торговли и снижению инвестиционных потоков. По данным исследования П. Петри и М. Пламмера (2012), наибольшие потери среди стран, не вошедших в ТТП, понесет Китай, а в число стран, которые могут в перспективе пострадать от переориентации торговых потоков, входят Индия и Россия.
В этой связи выбор Россией Шанхайской Организации Сотрудничества (ШОС) как одного из ключевых векторов развития экономических связей имеет особое значение, поскольку подчеркивает важность Индии и Китая как ключевых союзников по созданию новых партнерств в противовес таким мегаблокам, как ТТП. Действительно, в ШОС представлены страны Евразии, которые не вошли в ТТП и которым исключение из созданного под эгидой США мегаблока на пользу не пойдет. Тот факт, что Путин в своих недавних выступлениях отдавал предпочтение не столько БРИКС (несмотря на возможность продвижения интеграции и по этому направлению), сколько ШОС, скорее всего, отражает стремление России сконцентрировать деятельность по развитию экономической интеграции на евразийском направлении. Можно сделать еще один важный вывод о том, что в будущем экономическая роль ШОС увеличится, в результате чего эта организация может поспособствовать торговой и инвестиционной интеграции ее членов.
Можно понять и курс на сближение с АСЕАН, учитывая тот задел, который был создан в результате создания зоны свободной торговли между Евразийским экономическим союзом и Вьетнамом. Создание глубокого и всеобъемлющего партнерства с Сингапуром еще больше усилит позиции России в Юго-Восточной Азии. Создание ЗСТ с Сингапуром откроет новую страницу в продвижении Россией экономического партнерства в двухстороннем формате по всему миру, поскольку такое соглашение будет способствовать «глубокой интеграции» с особым упором на сферу услуг и взаимные инвестиции. Сближение с основными странами АСЕАН также могло бы способствовать развитию сотрудничества с остальными членами АСЕАН, а также с другими торговыми блоками в Тихоокеанском регионе, включая ТТП, в который входят Вьетнам и Сингапур.
Таким образом, реагируя на исходящие от мировой экономики давление и риски, Россия придерживается многовекторного подхода к вопросу о создании партнерств, что призвано открыть перед страной новые рубежи. Используя ШОС как альтернативную площадку экономической интеграции для создания противовеса ТТП, можно одновременно работать над укреплением связей с ТТП за счет сближения с АСЕАН. Стремление не ограничивать Россию в выборе представляется разумной стратегией. Основная задача состоит в том, чтобы достичь основных целей на фоне появления на евроазиатском пространстве множества интеграционных процессов.
