Большая Евразия и Азия – пространство, где стабильность и развитие важны для Москвы и Пекина, а кризисы и конфликты – крайне желательны для США и их европейских сателлитов. Уходящий 2023 год показал, что пока это пространство устойчиво для негативных внешних воздействий, которые в Европе или на Ближнем Востоке имеют самые драматические последствия, пишет Тимофей Бордачёв, программный директор Валдайского клуба.
Формирование нового международного порядка неизбежно сопровождается конфликтом между державами, стремящимися к сохранению своего статуса, и государствами, развитие которых обуславливает создание новых правил и обычаев взаимодействия на мировой арене. Военно-политический конфликт между Россией и Западом, как и постепенно набирающее обороты противостояние Китая и США, определяет центральное положение Большой Евразии и Азии в международной политике. В первую очередь потому, что этот огромный регион является пространством, где стабильность и развитие важны для Москвы и Пекина, а кризисы и конфликты – крайне желательны для США и их европейских сателлитов. Уходящий 2023 год показал, что пока Большая Евразия и Азия устойчивы для негативных внешних воздействий, которые в Европе или на Ближнем Востоке имеют самые драматические последствия.
То, что в Азии и Евразии нет противостоящих военно-политических союзов, а так называемые геополитические разломы существуют только в фантазии особенно впечатлительных читателей американских газет, связано с особенностями этого пространства политической культуры, но также – с общими тенденциями международной жизни на современном этапе.
Во-первых, несмотря на то, что в этом макрорегионе существует свой опыт весьма решительных выяснений межгосударственных противоречий, конфликт как оптимальный способ достижения целей не является здесь центральной частью внешнеполитической культуры. Другими словами, в тех случаях, когда народы Запада берутся за оружие и видят решение сложных ситуаций через столкновение, для Азии и Евразии предпочтительным является мирное разрешение споров.
Во-вторых, возникающие в Азии и Евразии объединения государств не имеют характера, направленного на достижение агрессивных целей в отношении третьих стран. Они в первую очередь нацелены на реализацию задач развития своих участников и поддержание их внутренней стабильности. Поэтому сейчас в Азии и Евразии нет союзов, созданных для обеспечения привилегированного положения своих участников по отношении к остальным странами макрорегиона.
В-третьих, внутри макрорегиона нет сравнительно крупных государств, которые выступали бы «агентами» внерегиональных игроков. Единственные страны, которые могут быть в этом смысле исключением, – это Япония и Южная Корея.
Они действительно обладают ограниченным суверенитетом и зависят от США в основных вопросах своей безопасности. Но при этом даже в случае Японии достижение целей развития и приобретение необходимых для этого ресурсов не находится в абсолютной зависимости от агрессивной политики в отношении её соседей. В отличие от Европейского союза, ведущие державы которого были заинтересованы в том, чтобы загнать Россию в угол и получить монопольный доступ к её ресурсам. И наконец, сравнительная устойчивость Азии и Евразии к вызовам дестабилизации межгосударственных отношений связана с тем, что все страны макрорегиона относятся к мировому большинству, то есть имеют общие стратегические цели, хотя конкретные задачи, необходимые для их достижения, могут быть различными.
При этом можно предположить, что незначительный по своим масштабам территориальный конфликт является для обеих великих держав способом локализовать пространство противостояния на относительно узком участке, не приводя стороны к системным военным приготовлениям и действительно масштабному противоборству. Одновременно объективный поиск Индией источников увеличения своих совокупных силовых возможностей благоприятствует её позитивному диалогу с США и Западом. Это, конечно, несколько беспокоит Россию и Китай, но не становится препятствием к сотрудничеству сторон в рамках БРИКС и Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Более того, вступление в ШОС Индии и Пакистана привело к более уравновешенному внутреннему устройству этого объединения на фоне продолжающегося сближения Москвы и Пекина.
Азиатская часть макрорегиона испытывает негативное влияние со стороны нарастающего противостояния Китая и США. В этих условиях часть азиатских государств действительно может испытывать опасения относительно того, что Пекин рассматривает их в качестве территориальной базы своего основного глобального противника или источника собственного потенциала. Это уже ведёт к сложным внутренним процессам в таких успешных объединениях, как АСЕАН, а также создаёт у некоторых стран интерес к активизации сотрудничества с США, как делают это, например, Филиппины. При этом мы видим, что пока азиатские страны скорее повышают планку своих запросов в диалоге с Вашингтоном, который испытывает очередной приступ «пактомании». Но совершенно не стремятся становиться сателлитами США или их новыми «непотопляемыми авианосцами». Исключение здесь – только остров Тайвань, где националистические настроения создают опору для сохранения американского присутствия и шантажа в отношении континентального Китая.
Необходимо упомянуть о сохранении угрозы дестабилизации такой важной части Евразии, как пространство Центральной Азии, состоящее из пяти бывших республик СССР и примыкающего к ним Афганистана. Есть серьёзные основания ожидать, что это направление будет использовано противниками России и Китая с целью создать для них дополнительные неприятности в сфере безопасности. Пока все страны Центральной Азии, за исключением Казахстана, демонстрируют способность национальных властей уверенно решать проблемы, возникающие в ходе их политического и экономического развития. В казахском случае события января 2022 года показали, насколько хрупкой пока является государственность и как легко она может быть поставлена под угрозу в результате структурных проблемы экономического и политического характера. При этом Узбекистан, Таджикистан и Киргизия демонстрируют либо уверенную в себе государственность, либо последовательное движение к тому, чтобы быть менее уязвимыми для внешних вызовов и угроз.
Неопределёнными являются некоторые аспекты будущего основных международных институтов Азии и Евразии. Мы знаем, что современные институты международного сотрудничества в Азии и Евразии были созданы в рамках того международного порядка, который сейчас трансформируется, становясь во многих своих измерениях достоянием истории. То же самое можно сказать и об основных конфликтах, в которые вовлечены региональные державы на колоссальном пространстве, важнейшей характеристикой которого является отсутствие чётких разделительных линий. Однако институты в Евразии также могут оказаться более защищёнными от системных проблем, с которыми сталкивается такая форма отношений между государствами на фоне значительного снижения организующих способностей Запада и его перехода к чисто эгоистической модели поведения в международных делах.
Показательно при этом, что наибольшие сложности сейчас в политическом плане испытывает АСЕАН, которая была создана в рамках либерального мирового порядка и исторически направлена на воспроизведение в местных условиях его основных алгоритмов развития международных институтов.
Подводя итог событиям 2023 года, можно сказать, что Азия и Евразия остаются пространством сотрудничества, а не конкуренции и ведущие региональные державы способны достигать условий, которые были бы сравнительно справедливы для их менее масштабных партнёров. При этом все острые проблемы, с которыми имеет дело макрорегион, включают в качестве одного из действующих лиц внерегионального игрока. Локализация негативных последствий этого и станет основной задачей международного сотрудничества в Азии и Евразии в предстоящие годы.
