Ключевой континент мира – Евразия – в XXI веке может стать континентом сотрудничества. Евразийский материк самый протяжённый и густонаселённый; он содержит ключевые военные и экономические сгустки силы. Державы континента могут решать проблемы безопасности и развития совместно, однако для этого им необходимо создать континентальную инфраструктуру в сфере транспорта, энергетики и коммуникаций, а также устойчивый континентальный режим безопасности. В будущем всё это способно связать континент воедино и привести к его политической стабилизации.
Препятствиями для реализации этого плана являются геополитические фронтиры между странами, расширяющиеся неуправляемые пространства и катастрофические природные катаклизмы. Стимулы урегулировать региональные разногласия и ликвидировать зоны анархии снижаются из-за того, что большинство евразийских держав по-прежнему ведут морскую торговлю, недооценивая потенциал континентальных путей сообщения и прокладки инфраструктурных переходов.
По сути современная Евразия представляет собой архипелаг – центры развития связаны между собой по морю, тогда как массивы суши становятся непреодолимыми препятствиями. Устойчивый сухопутный транзит налажен только в наиболее стабильной части континента – Европе. От того, продолжит ли действовать эта закономерность в XXI веке, зависит будущее безопасности континента.
Схематически современный международный порядок в Евразии можно представить так. На западе континента находится европейский полуостров – наиболее развитая и стабильная часть материка с тенденцией к формированию политического единства вокруг Германии. Основные угрозы безопасности здесь – перелив нестабильности с юга в виде миграций и терроризма, а также неурегулированный геополитический спор с Россией. И хотя этот вулкан затухает, между ЕС и Россией находятся хрупкие буферные государства, по территории которых проходит фронтир противостояния с почти бесконечной способностью продуцировать кризисы.
На севере континента раскинулась Россия, занявшая три столетия назад пустынные евразийские равнины и мерзлотные почвы. Став первой европейской страной вышедшей своими границами к Тихому океану, Россия по-прежнему обеспечивает связность евразийского континента по морю и суше и выступает донором безопасности для государств Центральной Азии и Кавказа. Ключевые угрозы безопасности для Северной Евразии – внутренняя хрупкость и необходимость поддерживать геополитический паритет с США и растущими центрами силы по её границам.
К югу от российской границы находится пояс буферных государств, не являющихся пространством противостояния крупных центров силы, но сам по себе представляющий проблему региональной безопасности и связности континента. Противостояние между Арменией и Азербайджаном, нестабильность режимов Турции, стран Центральной Азии и Монголии, перманентная гражданская война в Афганистане, упорство правительства КНДР в развитии ядерной программы создают дополнительные риски при планировании по территориям этих государств континентальной инфраструктуры в сфере транспорта, телекоммуникации и энергетики.
В полной мере геополитическим фронтиром является застарелое противостояние на Ближнем Востоке между коалициями государств во главе с Ираном и Саудовской Аравией. Оно ещё больше осложняется фактором Израиля, ведущего самостоятельную политику и не включённого ни в одну из коалиций. Курдский фактор и расширение неуправляемых пространств в результате народных волнений и распространения террористических сетей делают континентальные пространства Ближнего Востока труднопроходимыми и непригодными для экономического освоения. Кроме того, основные центры экономической гравитации региона находятся вдоль побережья, и ни одна из стран, кроме Ирана, не ищет стабилизации региональных противоречий и развития континентальных маршрутов.
Соседствует с ближневосточным южноазиатский геополитический фронтир между Индией и Пакистаном. Неурегулированный пограничный спор Индии и КНР побуждает Пекин выделять Пакистан в своей программе инфраструктурных инвестиций, целенаправленно обходя Индию. В Нью-Дели только начинают размышлять о перспективах наземного транзита товаров собственного производства, который побудил бы развитие регионального сотрудничества и прекращение распри с Пакистаном. Пока же морская торговля остаётся приоритетной как для Индии, так и для Пакистана.
Китай остаётся морской державой с точки зрений своей торговли, от которой он сильно зависит. Это вынуждает КНР развивать дееспособный военный флот, который обеспечил бы неприкосновенность торговли от посягательств основного партнёра-оппонента – США. Бурное развитие Китая вызывает настороженность его соседей к востоку и югу – практически со всеми из них Пекин ведёт территориальные споры. Задача Китая – отодвинуть геополитический фронтир в Южно- и Восточно-Китайском морях дальше от своих границ и обеспечить свободу судоходства.
Соединённые Штаты Америки являются главным офшорным балансиром для держав Евразии. Их масштабный военный флот и экспедиционные сухопутные силы в последние 30 лет провели наибольшее число военных операций на континенте – большинство из них в конечном счёте ухудшили среду безопасности. Американские военные гарантии своим союзникам в НАТО, военные союзы с Израилем, Японией, Южной Кореей, особые отношения с арабскими странами, Индией и другими странами, а также россыпь военных баз в центре и по краям континента делают Вашингтон значимым участником любого уравнения безопасности в Евразии.
Стратегическая безопасность евразийского континента – производная от стратегий многих государств. Безопасность региона прежде всего определяется действием или бездействием стран, которые там расположены. Деятельная политика ведущих стран способна как обострить, так и сгладить их противоречия. Кроме этого, расширяющиеся в Евразии зоны хаоса и анархии на Ближнем и Среднем Востоке также являются продуктами действия и бездействия великих держав.
Сегодняшнее состояние континентальной безопасности можно сравнить с Европой времён Тридцатилетней войны. Это истощающее противостояние убедило европейские великие державы выдвинуть принцип суверенитета как ключевой во взаимных отношениях. Прения по поводу истинности веры прекратились, монархи решили – чья власть, того и вера. Нынешние распри евразийских держав нередко носят столь же глубокий характер, а их противостояние истощает всех. В общих интересах вести дело к тому, чтобы в Евразии возник аналог Вестфальского мира, который положил бы начало континентальному международному порядку, стабильному миру и развитию.
