Экономика – это постоянный выбор между альтернативами. Всё время идёт торг.
Пол Самуэльсон
Отсутствие альтернатив удивительно очищает разум.
Генри Киссинджер
В последние несколько лет страхи по поводу того, что проблемы, связанные с ростом мировой экономики, носят системный характер, усугубились растущим осознанием того, что никто и не брался за устранение большинства присущих системе недостатков. А когда ошибки не признаются, они почти обязательно повторяются в будущем.
Хотя существует множество факторов, породивших «новую нормальность», в том числе более ярко выраженное имущественное неравенство, низкие темпы роста производительности труда и так далее, причина экономических неурядиц в прошедшем десятилетии носит более широкий характер и заключается в отсутствии альтернатив национальным и региональным моделям экономического развития. Пожалуй, слишком много стран пытались попросту скопировать другие модели и/или масштабные программы либерализации без учёта происхождения стратегий модернизации и того, совместимы ли они с местными историческими, политическими и культурными реалиями.
Кто-то может сказать, – к чему беспокоиться из-за отсутствия альтернатив, когда главная проблема развивающегося мира заключается в его неспособности освоить стандартные институты, практики и принципы развитых стран? Ведь можно в конце концов утверждать, что существуют фундаментальные экономические принципы и цели, которые актуальны для всех экономических систем, например, эффективность, производительность, рентабельность, которые могли бы привести национальные экономические системы к общему знаменателю. Но многие будут настаивать на том, что суть рыночной экономики заключается как раз в ограничении возможности использовать различные экономические стратегии и в насаждении единой модели экономического развития.
Одним из основных принципов рыночной экономики в любой стране является конкуренция и наличие альтернатив внутри секторов экономики, регионов и стран. Возможно, что в послевоенный период рыночная экономика была вынуждена развивать свойственные ей технические и конкурентные преимущества именно под влиянием конкуренции между государством и рыночной системой. Можно предположить, что конкуренция также сделала капиталистическую модель более гуманной за счёт расширения прав трудящихся, что можно наблюдать во многих европейских странах, особенно в Скандинавии.
Вполне возможно также, что к эксцессам и неудачам в осуществлении стратегии «конвергенции» в 1990-х годах привело именно снижение уровня конкуренции. Тенденции, наблюдающиеся в развитом мире в последние 10–15 лет, характеризуются ростом имущественного неравенства и ослаблением позиций рабочего класса и профсоюзов. Как ни парадоксально, но однополярный мир не смог обеспечить того, что, по общему мнению, представляет собой главный дивиденд «конвергенции»: воспользоваться так называемым «дивидендом мира» не только не получилось, но во всём мире значительно возросли военные ассигнования.
Заглядывая в будущее, можно сказать, что развитие мировой экономики не должно зависеть от превратностей судьбы одной-единственной модели развития. На тот случай, если основная модель зайдёт в тупик, необходимо оставить хотя бы небольшую свободу выбора. Урок последних десятилетий состоит в том, что в случае системного кризиса основополагающей модели начинает трясти весь остальной мир, особенно те его части, которые глубоко интегрированы с «ядром» системы. В качестве примера можно привести азиатский кризис, а также крах 2007–2009 годов.
Кроме того, господство одной модели, с которой должны конвергировать все остальные страны, не позволяет им разрабатывать стратегии развития, в которых учитывались бы их исторические, географические и культурные особенности. В результате «шоковая терапия» и популизм, присущие, например, Латинской Америке и России в последние десятилетия, сменяются тщетными попытками наскоро скопировать существующие в мире образцовые системы. И всё это вместо того, чтобы идти по пути, который бы соответствовал конкретным запросам каждой отдельной страны с точки зрения экономического развития.
Под влиянием кризиса 2007–2008 годов в развивающихся странах начался поиск альтернативных моделей экономического развития. В настоящее время этот поиск зашёл так далеко, что уже можно говорить о возникновении «Альтернативы» с большой буквы, которая включает в себя следующие элементы:
До начала 1990-х годов в западных университетах преподавался интереснейший экономический курс под названием «Сравнительный анализ экономических систем». В нём рассматривались различные модели экономического развития, в том числе советская, японская, скандинавская и другие. В 1990-е годы этот курс почти исчез из учебных программ, научные исследования по этой теме ушли в тень. Однако в наше время курс сравнительного анализа экономических систем обрёл новую актуальность, поскольку для возобновления замедлившегося экономического роста нужно найти альтернативную модель развития мировой экономики.
- альтернативная интеграция: формирование таких блоков, как БРИКС, предложения по выработке глобальной платформы для сотрудничества по линии Юг – Юг, в частности, в формате БРИКС+, что создает возможности для разработки альтернативных подходов к интеграции. В отличие от глобализации по модели «центр – периферия», формат БРИКС+ представляет собой более открытый и представительный подход к экономической интеграции.
новые мировые инвестиционные игроки: за последние десятилетия на глобальном инвестиционном пространстве возникла новая сила, которую контролируют развивающиеся страны: 14 из 15 крупнейших фондов национального благосостояния находятся в развивающихся странах.
альтернативная рыночная инфраструктура: региональные и мировые финансовые центры развивающихся стран, расширение использования национальных валют в международных сделках, создание новых платёжных систем и рейтинговых агентств, новые резервные валюты.
альтернативные институты: в последние несколько лет такие организации невиданным образом расширили сферу своей деятельности; появились институты развития, противопоставившие себя институтам Бреттон-Вудской системы. Это и Новый банк развития, и Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, и множество региональных финансовых учреждений, созданных группами развивающихся стран одного региона.