Мир новых возможностей: к будущей мировой конфигурации

Несколько слов по поводу российско-китайского диалога «Россия и Китай перед вызовами глобальных изменений».

Считается, что мир находится в состоянии кризиса. И что этот кризис опасен. Однако всякий кризис одновременно – и окно возможностей. Разумное использование кризиса предполагает ускорение развития, более эффективное использование ресурсов, сосредоточение усилий на новых и наиболее перспективных направлениях роста.

Собственно, развитию и стратегии посвящён очередной раунд диалога, который организовали клуб «Валдай» и Центр по изучению России при Восточно-Китайском педагогическом университете. Причём вовсе не только и даже не столько развитию российско-китайских отношений как таковых, но и мировой динамике в целом.

Связь российско-китайских отношений с мировыми заключается не только в том, что наши страны играют существенную роль в мире, но ещё и в том, что в нынешнем, уже многополярном мире, причём с всё возрастающим количеством «полюсов», любые двусторонние отношения приобретают мировое значение, становятся элементами общей мировой конструкции.

В стремительно уходящем в прошлое двухполюсном мире, когда США и СССР (стоящие за ними блоки) противостояли друг другу, отношения между какими-либо иными субъектами мировой политики, как правило, встраивались в уже сложившуюся конфигурацию. Спор, к примеру, между Индией и Пакистаном мог привести к катастрофе, но всё равно он был включён в тогдашнюю мировую матрицу и во многом регулировался именно этой матрицей, то есть глобальным мировым противостоянием, системой координат, задаваемой конкуренцией «социализма» и «коммунизма».

В каком-то смысле субъекты, втянутые в те или иные двусторонние отношения, например, упомянутые в качестве примера Индия и Пакистан, могли иметь большие сложности во взаимодействии друг с другом, но система, в которой их спор развивался, была им более или менее понятна. Было известно, в каких координатах они функционировали, как можно воздействовать на тогдашние основные элементы мировой матрицы: на так называемый капиталистический мир и так называемые страны социалистической ориентации, или, если проще, на СССР и США.

Американская трагедия Андрей Быстрицкий
Нынешняя политическая скудость на персоны мирового масштаба – во многом следствие того, что подошло время глобальной смены элит, некоторого слома преемственности. Как правило, такое происходит, когда элиты не успевают меняться, отстают от стремительных перемен.

Но этот мир исчез. По привычке многие пытаются рассматривать мир в рамках прежнего противостояния. Кто-то считает, что Россия – это что-то вроде СССР, а НАТО во главе с США ей как-то противостоит. Но, скорее всего, это иллюзия. Россия – не СССР. НАТО сегодня совсем не то, что НАТО 25 лет назад, и даже США радикально изменились.

Нет прежнего мира. Всё пришло в движение.

Сегодня мы в начале процесса созидания нового мира, новой мировой матрицы, или, если хотите, радикального переконфигурирования мир-системы.

Мы едва ли понимаем сегодня, как эта мировая матрица будет выглядеть. И не только потому, что нам не хватает интеллектуальных возможностей, но ещё и потому, что мы сами включены в процесс созидания новой матрицы.

Именно рукотворный характер человеческого мира и создаёт главную сложность: а именно – необходимость одновременно и анализировать, и созидать. И подчас обе подзадачи решают одни и те же люди.

В своё время Маргарет Мид выделила тип культуры, который она назвала префигуративной, то есть такой, в которой не только дети должны учиться у родителей, но и родители у детей. В результате развитие становится в некотором смысле планируемым, но при этом не теряющим своего творческого характера.

В условиях глобальной неопределённости необходим чистый разум и предельная открытость для непредвзятого анализа происходящего. Вот почему в наше время так вырос интерес к разного рода политологическим размышлениям, диалогам и встречам. На всех них обсуждается будущее и то, что его определит.

Например, во многом в руках России и Китая (конечно, не только их) – будущее мировой торговли и мирового регулирования. От того, как будет устроено евразийское пространство, зависит и решение общемирового уравнения.

Сейчас много спекуляций относительно будущей политики США, в какой степени она будет негативной по отношению к Китаю или России, к Западной Европе или Латинской Америке. Однако, как представляется, задача не только в том, чтобы угадать, что будут США делать, сколько в том, чтобы формулировать и описывать параметры будущего, в котором всем, включая США, будет комфортно. Спору нет, задачка не из простых. Но и мировая ситуация до такой степени сложна, до такой степени перегружена разными факторами, что без отчаянных усилий со стороны мирового интеллектуального сообщества её не разрешить.